ЗФБ-2014, тексты R – NC21

[Velvett]

Фандом: Battlestar Galactica
Название: "Лучше, чем во сне"
Автор:  Velvett
Бета:  Luminele
Размер: миди, 4332 слова
Персонажи: Лора Розлин/Билл Адама, Ричард Адар, Хелена Кейн, Кевил, Леобен, Том Зарек.
Категория: гет, фемслэш, драма, ангст, романс
Саммари: она здорова и сильна настолько, что может отомстить любому из своих обидчиков...
Примечание: 4й сезон. Присутствуют отсылки к эпизодам: 2х13 Epiphanies, 2х07 Home (Part 2), 2х11-2х12 Resurrection Ship, 3х09 Unfinished Business, 3х02 Precipice.

— Ты просишь меня уйти в отставку?
— У меня нет выбора, — ровным голосом произносит он. — Это теперь касается не только нас с тобой.
Удивительно, как быстро может стать врагом мужчина, который всего несколько минут назад обнимал её, прижимая к себе и целуя в губы.
— Ты прав, — говорит она. Адар опускает взгляд на лежащие на столе бумаги, ошибочно полагая, что разговор окончен. — Ты хотел напасть на этих людей, и ещё несколько лет назад я бы тебе это позволила. Я отправляюсь на «Галактику», чтобы представить эту администрацию. Если к моменту моего возвращения тебе всё ещё будет нужен мой пост, приготовься к сражению.
Развернувшись на каблуках, она делает пару шагов по направлению к двери, но его голос останавливает её:
— Я пытался уладить проблему мирно. Но своим упрямством ты не оставляешь мне выбора. — Он поднимает со стола увесистую чёрную папку. — Материалов в этом досье хватит, чтобы приказ об увольнении был готов к твоему возвращению с «Галактики». Это всё, Лора. Ты свободна.
Чуть склонив голову набок, она смотрит, как он убирает папку в выдвижной ящик. Затем Адар садится за стол и начинает перебирать бумаги, делая вид, будто перестал замечать её присутствие. Будто она пустое место, которое можно с лёгкостью заполнить и тут же забыть об этом.
— Я буду свободна только тогда, когда сама этого захочу, — в её мягком голосе появляются опасные интонации, и мужчина медленно поднимает голову.
Наверное, он собирался отвесить какой-нибудь едкий комментарий или вызвать охрану, но он упустил момент, когда в её руке появился пистолет. Его глаза расширяются при виде нацеленного в голову оружия, на лице появляется удивлённое выражение.
— Серьёзно? — Ухмылка, появившаяся на его губах, перечеркнула последние из её сомнений. — Брось, Лора. Мы оба знаем: ты на это не способна.
— Ричард, у тебя нет ни малейшего представления о том, на что я способна.
— Ты не сможешь...
Выстрел в лоб не даёт ему возможность закончить фразу.
Она не пустое место. Ему следовало уяснить это с самого начала.

***

Они сидели под навесом до поздней ночи, коротая время за приятной беседой. Но пришло время сна, и навес был опущен, ограждая их от ветра, дождя и остальных членов группы.
Для неё до сих пор оставалось загадкой, почему Уильяму Адаме не хватило палатки и Аполло с Карой не предложили ему место в своей. Почему её личный помощник не изъявил желания расположить свой спальный мешок рядом с её, а остальные, в свою очередь, пожимали плечами и мямлили какую-то чушь про нехватку мест. Эти конспираторы словно сговорились, что Президент и Коммандер должны уладить свои разногласия, и при любой возможности стремились оставить их наедине.
Как будто она была против.
То, что их с Биллом разногласия потеряли свою актуальность, стало ясно ещё при встрече. Лоре не следовало втайне от него отдавать приказы его подчинённым. А Билл не должен был арестовывать её, как последнюю террористку. Они оба были неправы, и оба давным-давно это поняли. Но уязвлённое самолюбие и сложившиеся обстоятельства никому не оставили шанса сделать первый шаг к примирению. Если бы она, убеждая его, проявила ещё немного терпения, если бы он задумался над её словами чуть раньше, — кто знает, как бы всё обернулось?
В этот раз Билл оказался мудрее и пришёл ей на помощь. Он простил её, несмотря на вкрадчивое «Я не нуждаюсь в твоём прощении». Конечно, эти слова были ложью. Как и причина, по которой она якобы не может уснуть. Лора лежит в своём спальном мешке, стараясь думать о завтрашнем дне и не возвращаться мыслями к мужчине, который находится от неё меньше, чем на расстоянии вытянутой руки. Но у неё ничего не выходит.
— Лора, — шёпотом зовёт Билл. Она не отвечает, надеясь притвориться спящей. — Я знаю, что ты не спишь.
Она вздыхает и переворачивается к нему лицом, не ожидая, что они окажутся почти нос к носу. В палатке нет света, но Лора знает, что он смотрит ей в глаза; легендарный пронизывающий взгляд Адамы трудно не почувствовать.
— Да?
— Лора, если тебя что-то беспокоит, просто скажи.
— О чём ты?
— Если тебя смущает моё присутствие...
— Что? — переспрашивает она и издаёт фыркающий смешок: её часть диалога прямо-таки блещет гениальностью. — Не говори ерунды, твоё присутствие меня не смущает.
— Тогда почему ты не спишь?
— Здесь очень холодно, — нехотя признаётся она. — Никак не могу согреться.
Хмыкнув, он начинает шуршать своим спальным мешком и садится. Она молча наблюдает, как Билл расстёгивает молнию, чтобы добраться до неё; не возмущается, когда он придвигает её к себе и крепко обнимает, накидывая свой спальник поверх её. И лишь оказавшись погребённой под двумя слоями псевдо-непромокаемой ткани, она поднимает голову с его груди.
— Что ты делаешь? — её одновременно удивляет и веселит мысль о том, каким заботливым может быть Коммандер, когда дело касается замёрзших Президентов.
— Сберегаю тепло. Но если ты передумала насчёт моего присутствия...
— Нет, — поспешно отзывается Лора и кладёт голову ему на грудь, ощущая себя совсем крошечной в кольце его рук. — Я, кажется, начинаю согреваться.
Лора не может видеть выражение лица Коммандера, но ей хочется, чтобы на его губах появилась улыбка, когда она обвивает его ногу своей. Хватка на её талии заметно усиливается, и Лора прижимается к Биллу всем телом, разочарованная невозможностью быть ближе, чем позволяет одежда.
— Здесь становится жарко, — произносит он, когда его тело начинает соответствующе реагировать на её перемещения.
Её голова вновь поднимается. Лоре повезло, что темнота скрывает озорную ухмылку на лице.
— Я задумалась, извини.
— Мне не нужны твои извинения.
Лора морщится: они повторяют свой недавний разговор, поменявшись ролями, однако это её не раздражает. Она не жалела о своём ответе, но всё же подсознательно хотела вернуться к этой теме. Пусть и не до конца понимала почему.
— Билл... — начинает она и тут же забывает всё, что собиралась сказать.
Кончики его пальцев осторожно касаются её лица. Проводят едва ощутимую линию к её волосам, перебирая их прядь за прядью. Лора проклинает темноту за то, что не может разглядеть его глаза, когда он шепчет:
— Но у меня они есть. Я знаю, Лора.
Рука Билла увлекает её обратно, ненавязчиво заставляя положить голову ему на грудь.
— Спи. Завтра будет тяжёлый день.
Убаюканная его голосом, она расслабляется и наконец проваливается в манящую черноту.

***

— Боюсь, есть лишь один выход. Ты должен её убить.
Качая головой, он упрекает её в жестокости, и, безусловно, его слова справедливы. Но во взгляде Билла без труда читается: как ни противна ему эта мысль, он с ней согласен.
Честь и порядочность порой сильно мешают ему; имей он возможность хоть изредка отключать в себе эти качества, мог бы достичь небывалых высот. Уильям Адама принял командование флотом и дал уцелевшим людям надежду, когда остальные не знали что делать. Только Богам известно, сколько испытаний и лишений она прошла бок о бок с ним, и каждый раз его умения помогали вывести флот из-под удара. А теперь эта Кейн, появившись из ниоткуда на одном-единственном корабле, получает в своё распоряжение всё, что им с Биллом удалось собрать и сохранить, просто потому что она выше по званию. Какая глупость!
Двенадцать Колоний Кобола уничтожены. С учётом этого обстоятельства любые их традиции, нормы и законы требуют пересмотра. У них новое правительство, новые цели и ценности. И соблюдением субординации теперь вполне можно пренебречь, если это ставит под угрозу выживание человечества. Билл прекрасно это понимает. Но изменять своим принципам не в его правилах: они — то немногое, что осталось у него от прошлой жизни, которая была до нападения сайлонов. Возможно, именно принципы делают его в её глазах ещё более привлекательным.
Откинув одеяло, Лора встаёт с узкой кровати. В каюте довольно прохладно, и её обнажённое тело вмиг покрывается гусиной кожей. Лора поднимает с пола свою одежду, нижнее бельё и останавливается, отвернувшись от темноволосой женщины, чувствуя на себе её пристальный взгляд. Та смотрит, как Лора надевает трусики на свою упругую попку, как застёгивает бюстгальтер, как скользит вверх по стройным ножкам чёрная юбка.
— Не знаю, говорили тебе или нет, но ты в отличной форме, — произносит Кейн, приподнявшись на локте.
— Для умирающего президента?
— Для обычной школьной учительницы.
Лора оборачивается через плечо, уголки её губ чуть изгибаются в сдержанной улыбке.
— Благодарю, — мягко отвечает она на комплимент и направляется к письменному столу, где стоят недопитая бутылка амброзии, два бокала и графин с водой.
— Ты так и не назвала мне истинную причину своего визита.
Судя по звукам за спиной Лоры, Кейн тоже выбралась из-под одеяла.
— Наша последняя встреча прошла в несколько напряжённой обстановке. — Лора до краёв наполняет бокал амброзией и поворачивается к собеседнице. Накинув на голое тело помятую рубашку своей адмиральской формы, Хелена Кейн приближается к ней и принимает бокал; её холодные пальцы проводят по обнажённому предплечью Лоры. — Мне хочется знать, что впредь этого не повторится. Предлагаю оставить разногласия в прошлом и начать сначала.
— Бывают случаи, когда это невозможно, — отвечает Кейн, цепким взглядом изучая её лицо. — К тому же, насколько я помню, напряжённая обстановка возникла не по вине Президента Колоний.
— Мне казалось, ночью ты ощущала себя вполне комфортно, называя меня по имени, — несмотря на желание придушить надменную стерву, Лора обворожительно улыбается. — А насчёт Коммандера...
— Насчёт Коммандера мне известно побольше твоего, — обрывает Кейн и делает пару глотков. Её губы изгибаются в презрительной усмешке. — Если раньше, в благодарность за прошлые заслуги, власти снисходительно относились к его паршивым манерам и нарушениям субординации, то сейчас мы на военном положении, и больше такие номера не пройдут. Я не потерплю неподчинения со стороны своих людей. Ещё одна подобная выходка, и Адама тут же вылетит из своего коммандерского кресла. Это я тебе гарантирую.
Сжав челюсти, чтобы не выдать в самой жёсткой форме всё, что она думала о Кейн и её методах, Лора элегантно садится в кресло. Она задействует всю силу воли, чтобы скрыть свои эмоции, но собеседница всё равно замечает перемену в её настроении.
— Признайся, ты ведь со мной не согласна. Всё, что я говорю, вызывает у тебя неприязнь и отвращение. — Сделав ещё несколько глотков, Кейн садится напротив. — Тебя во всех отношениях устраивает нынешний тандем с Адамой, однако ты организовала эту встречу. Зачем? Я бы предположила, что чем-то тебе приглянулась и ты просто решила со мной выпить. Возможно, чтобы посмотреть, к чему это приведёт. Но ты даже не притронулась к амброзии, а эта ночь... Всё ведь было ложью с самого начала. Я права?
Лора задумчиво рассматривает стакан с водой в своих руках. Любуется игрой бликов на стеклянных гранях. Кейн не сводит с неё испытующего взгляда, и после продолжительной паузы Лора поднимает голову. Её голос и лицо не выражают никаких эмоций, а от любезной улыбки не осталось и следа.
— Думаю, мы обе понимаем, что эта ночь больше не повторится. Крепкие спиртные напитки плохо сочетаются с моими лекарствами. В противном случае, я бы с удовольствием выпила с вами, Адмирал Кейн. И, отвечая на главный вопрос, — мне нужна была эта беседа, чтобы кое в чём убедиться.
Кейн заинтересованно подаётся вперёд; официальный тон беседы наводит её на определённые мысли.
— Убедиться в чём? — прищурившись, уточняет она.
— Такой человек, как вы, возглавит этот флот только через мой труп, — холодно припечатывает Лора и, поставив стакан на стол, встаёт с кресла. — Прошу меня извинить, Адмирал. Ничего личного. И не трудитесь подниматься на ноги, у вас это всё равно не получится.
Развернувшись и на ходу надевая свою шёлковую блузку, Лора направляется к выходу.
— Какого?.. — раздаётся за её спиной рычание Кейн.
На пол с грохотом падает что-то тяжёлое. Лора останавливается; её пальцы замирают над последней пуговицей блузки. Она слышит звон разбивающегося стекла и невнятные обрывки проклятий Кейн. Но вскоре всё стихает. Лора прикрывает глаза; вряд ли на том свете ей придется страдать от угрызений совести. Она делает глубокий вдох и оставляет бездыханное тело Хелены Кейн, так и не обернувшись.

***

Уютно устроившись на груди Адмирала, Лора беседует с ним о жизни и о том, что надо радоваться сегодняшнему дню. Кто-то на его месте наверняка посчитал бы её рассуждения глупыми. Да и о каких радостях может идти речь, когда за ними по пятам следует бесчисленное множество сайлонов, задавшихся целью найти и истребить человечество?
Лора задаётся этим вопросом не первый день, но Билл, выслушав её, соглашается. Он ни за что не станет высмеивать её мнение на эту тему. Он знает, что ей, как никому другому известно: завтра может не наступить. Такая вероятность есть всегда, и виной этому, как правило, оказываются не только сайлоны, но и болезни, голод, травмы, природные явления. Рано или поздно любого настигнет что-то из этого списка — так, может, хватит смиренно ждать своей участи, пугаясь каждого проблеска в небе? Смерть настигнет их или в ближайшее время, или через много лет. Но, по крайней мере, им будет что вспомнить.
— Пора перестать тратить недолгое время, которое у нас осталось, на беспокойство о том, когда всё это закончится, — подводит итог Лора.
Она чувствует на себе взгляд Билла и, чуть приподняв голову, чтобы видеть его улыбку, улыбается в ответ. Они оба одурманены действием неизвестной новокаприканской травы, близостью друг друга и красотой ночи. К тому же, они выпили немало самогона, что тоже не могло не сказаться на их состоянии. Возможно, такое времяпровождение на утро обернётся для них головной болью или чем-то похуже, но сейчас происходящее напоминает прекрасный сон наяву, от которого не хочется просыпаться.
Билл прижимает её ближе, и Лора продолжает смотреть прямо перед собой, думая о своем.
— Забери меня к звёздам, — неожиданно просит она, прерывая минуты тишины.
Билл делает вид, что не заметил явный подтекст в её словах и интонации.
— Ты можешь улететь с этой планеты на первом же рапторе.
Её указательный палец начинает рисовать непонятные узоры на его груди.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Ты тоже. Я уже говорил, что для тебя на «Галактике» всегда найдётся кровать.
— Моё место здесь, Билл. С этими людьми. Так же, как твоё — на «Галактике», среди твоих подчинённых.
Это Билл тоже знает, но не спросить он не мог. Ему не хватает её общества, её улыбки, смеха, голоса. Поэтому он и спустился на дурацкий праздник Балтара. Поэтому не отходит от неё весь день и полночи. И в очередной раз зовёт с собой на «Галактику», заранее зная ответ.
Лора чувствует, как Билл делает глубокий вдох; его рука скользит по её спине. Голова Лоры поднимается, и её губы растягиваются в широкой улыбке. Лицо Билла Адамы невозмутимо, но она знает его достаточно хорошо, чтобы понять, о чём он думает.
— Пойдём внутрь. Не хочу, чтобы ты замёрзла.
— У меня такое чувство, что ты этого не допустишь.
При виде улыбки, заигравшей на его губах, она смеётся как сумасшедшая. Билл присоединяется, и они долго не могут остановиться. Затем, перевернувшись, он оказывается сверху. Лора тут же замолкает. Его рот накрывает её, и весь мир вокруг перестаёт существовать.
Звёзды, которые она видит в эту ночь, просто прекрасны.

***

— Мадам бывший Президент, — с наглой ухмылкой произносит Кевил. Она бросает взгляд на центурионов, расположившихся по обе стороны от единственного выхода. Затем на Леобена, который остановился в дверном проёме, — снимайте свою одежду.
— Извините, что? — переспрашивает она.
— Вы должны переодеться. Сейчас же.
— Если хотите увидеть меня без одежды, придётся снять её силой или убить меня прямо сейчас, — отвечает Лора, изображая фальшивую улыбку. — А меня вполне устраивает то, что на мне надето.
Демонстративно скрестив руки на груди, она продолжает сидеть на стуле. Со стороны вряд ли заметно, как дрожат её пальцы и как напряжено тело. Оглядывая присутствующих внимательным взглядом, Лора пытается просчитать, от кого ждать нападения и сколько она сможет продержаться, отбиваясь и царапаясь, пока им не надоест этот фарс, и её просто-напросто не прикончат. Ей известно, что у неё нет шансов, но она готова сорваться с места и накинуться на любого, кто попытается коснуться её своим сайлонским пальцем. Чёрта с два она сдастся без боя.
— Должно быть, вы плохо меня знаете, — Кевил не спешит переходить к активным действиям. — Делайте что сказано, или вам помогут мои братья.
— Я уже озвучила свою позицию. И она не подлежит обсуждению.
Она играет с огнём: четверо сайлонов для неё одной явно многовато. Не двигаясь и сохраняя ровный голос, Лора проявляет колоссальную выдержку.
— Взять её, — лениво махнув рукой, приказывает Кевил.
Внутри у неё словно что-то обрывается. Стоит центурионам угрожающе двинуться на неё, и Лора тут же оказывается на ногах. Не придумав ничего умнее, она хватает за спинку стул, на котором сидела, переворачивает его в воздухе и резко поднимает перед собой в качестве защиты.
— Стоять! — собственный крик эхом отдается в её ушах. — Не приближайтесь!
С голосом, звенящим от напряжения, и стулом, выставленным вперед ножками, Лора вряд ли являет собой угрожающую картину. Но центурионы действительно останавливаются. Она затравленно озирается по сторонам и, переводя взгляд от одного сайлона к другому, пытается сообразить, что делать дальше. Со всех сторон её окружают серые каменные стены. Лора не замечает, что её пальцы побелели от того, с какой силой она вцепилась в единственное средство защиты.
Кевил, глядя на неё, начинает хохотать. Должно быть, она и в самом деле выглядит жалко, но ей всё равно. Перехватив стул поудобнее, Лора готовится к последнему сражению за свою жизнь.
— Довольно, — раздаётся спокойный голос доселе молчавшего Леобена.
Лора и Кевил переводят на него удивлённые взгляды. Шагнув в камеру, он не спеша движется к ней.
— Лора, — негромко зовет он.
Её бровь изгибается: никто из сайлонов до этого не называл её по имени.
— Не подходи, — угрожающе низким голосом предостерегает она, когда Леобен оказывается в паре шагов.
— Ты уже убивала меня, — улыбается он, но глаза его остаются серьёзными. — Разом больше, разом меньше. Что я теряю, если почти сразу воскресну? Это тебе нас не победить: у тебя ведь всего одна жизнь.
— Предупреждаю в последний... — начинает она и осекается. Он кладёт руку на ножку стула и, не прерывая зрительного контакта, начинает плавно опускать его вниз.
К горлу Лоры подступает ком. Её бесит осознание собственного бессилия, но он прав. О чём она думала? Разве она сможет убить их всех? Её челюсти упрямо сжимаются, и ей удаётся сдержать предательские слёзы.
— Вот так, — мягко говорит Леобен, когда стул опускается на пол.
Она смотрит, как сайлон отцепляет её онемевшие пальцы; обречённо сглатывает, когда он подходит ещё ближе и, схватив её за предплечье, притягивает к себе. Его губы касаются её щеки, когда он шепчет:
— На твоем месте я бы переоделся, Лора. А затем аккуратно сложил свою одежду у выхода. Иначе... Помнишь, как ты выбросила меня в шлюз?
Она медленно кивает.
— Тебе будет гораздо больнее.
Леобен отпускает её, совершенно сбитую с толку, и направляется к выходу, бросив Кевилу:
— Идём, брат. Она всё поняла.
Недовольный, что всё пошло не по его плану, Кевил хмурится. Он молча поднимается и, жестом указав центурионам забрать оба стула, покидает помещение. Те выполняют поручение и следуют за ним. Взяв лежавший на полу свёрток, Леобен бросает его к её ногам. Прислонившись к дверному косяку, он наблюдает, как Лора осторожно поднимает и разворачивает свёрток.
— Зачем ты мне помогаешь? — спрашивает она.
— В тебе есть нечто такое, что вызывает у меня восхищение. Хочу, чтобы ты вышла отсюда живой.
С этими словами он закрывает дверь, но Лора замечает его появившееся лицо в проеме окна. Она поворачивается к нему спиной и раздевается, продолжая ощущать на себе его взгляд. Никогда ещё она не чувствовала себя настолько униженной и сломленной. По щекам катятся слёзы, и Лора крепко сжимает губы, чтобы никто не услышал её всхлипов.

***

Фургон, ехавший по бездорожью Новой Каприки на приличной скорости, раскачивается и подпрыгивает на кочках. Казалось, водитель задался целью либо растерять по дороге половину заключённых, либо доставить их на место казни побитыми и окончательно измученными.
— Ты в порядке? — спрашивает Том, когда на очередной колдобине её швыряет прямо на него.
— Лучше не бывает, — произносит Лора, хмурясь от боли в ушибленном виске и осознания неловкого факта, что, пытаясь удержаться хоть за что-нибудь, она непроизвольно вцепилась в него обеими руками. — Да, извини.
Том опускает взгляд на её руки.
— Я не возражаю.
Смущённо улыбнувшись, она разгибает пальцы, и в этот момент их взгляды встречаются. Они смотрят друг на друга словно заворожённые. Звуки автомобиля и голоса остальных попутчиков постепенно превращаются в фоновый шум, пока Лора теряется в догадках насчёт того, почему она не в силах отвести взгляд и что могут значить странные эмоции, которые она замечает на его лице. Если не брать в расчёт их прошлое, она бы назвала эти эмоции раскаянием и нежностью. Мысль о последнем заставляет её внутренне содрогнуться.
Лора чувствует прикосновение к волосам, заторможено поворачивает голову, чтобы проследить за его руками. Том наклоняется к ней и прежде, чем она успевает осознать происходящее, целует её в губы. Всё совершается будто в замедленной съёмке и будто не с ней. Это крепкий и долгий поцелуй. Том пытается его углубить, притягивая её голову ближе, и неожиданно для самой себя Лора это позволяет. Их языки борются и переплетаются; поцелуй довольно быстро перерастает в нечто абсолютно сумасшедшее.
Их прерывает очередная встряска фургона. Лору отбрасывает назад, а Зарек здорово прикладывается головой о какую-то перекладину сбоку. Некоторое время они потирают ушибленные места, искоса поглядывая друг на друга и не представляя, как продолжить разговор. Наконец Лоре надоедает игра в молчанку, и она окидывает его пронзительным взглядом прищуренных глаз. Таким, от которого любому из её оппонентов всегда становилось не по себе.
— Что это было? — негромко выдыхает она.
Зарек поворачивается в её сторону и, выдержав паузу, пожимает плечами.
— Без понятия. Но, чёрт возьми, я мечтал об этом с тех пор, когда ты так мастерски переиграла меня в выборах вице-президента на День Колоний.
Он продолжает смотреть ей в глаза, ожидая ответа или реакции, которых у неё нет. Если её расстреляют — что, очевидно, произойдёт совсем скоро, — ей будет приятно стоять рядом с человеком, который так долго мечтал поцеловать её. К слову, делал он это весьма недурно. Но, увы, ей нечем его обнадёжить. Они никогда не были друзьями. Пару раз, исключительно для достижения своих целей, он становился её союзником. И пока ситуация не оставляла иного выбора, Лора делала вид, что не знала об этом. В остальных случаях Том Зарек не раз усложнял ей жизнь своими интригами и кознями, благодаря главным из которых их обоих сейчас везли на казнь. Она не высказывает ему этого в лицо лишь потому, что им обоим давно всё известно. И ещё потому, что перед смертью ей не хочется причинять кому-то боль. Хотя, возможно, Том напоследок заслуживал от неё именно этого.
— Как выяснилось, не так уж и мастерски, — решая уйти от скользкой темы, Лора печально улыбается и демонстрирует скованные запястья.
— Точно, — с усмешкой отвечает Зарек. — Есть вещи, которые таким, как мы, следует предвидеть заранее.
Он разгадывает нехитрый манёвр и принимает её ответ: судя по изменившемуся выражению лица, вряд ли он имеет в виду Балтара.

***

Как только дверь в каюту Адмирала закрывается, она оказывается в кольце его рук и водовороте смешанных эмоций, подбирать определения которым на данный момент нет ни малейшего желания. Билл прижимает её к себе и целует, не прерываясь и не в силах насытиться. Словно она может исчезнуть, едва он отпустит её.
Билл вкладывает в поцелуй все чувства, о которых они с Лорой никогда не говорили прямо, всё отчаяние, которое росло в нём на протяжении долгих месяцев неведения о её судьбе во время оккупации на Новой Каприке. Лоре было не понаслышке известно о многих его достоинствах, но она не подозревала, что сдержанный Адмирал Адама способен на такие спонтанные и сокрушительные проявления страсти. И Лора с жаром отвечает ему тем же.
У неё кружится голова от всего случившегося и запаха его кожи, такого родного и неповторимого. Её пальцы цепляются за ткань тёмно-синей униформы, как за единственное доказательство того, что всё это происходит на самом деле. Слишком долго она ждала его; слишком сильно боялась, что этот момент никогда не настанет. Лора не знает, как им удалось сохранить деловой стиль общения на людях, когда по приказу Билла её доставили на борт «Галактики». Стоило почувствовать его прикосновение, когда он сжал её пальцы в своих, помогая выйти из раптора, и все последующие формальности слились для неё воедино. Она машинально что-то отвечала, кому-то улыбалась и старалась поддерживать разговор, но не могла думать ни о чём другом, кроме жгучего желания выкинуть всех в шлюз и остаться с ним наедине.
Предметы одежды, как и вещи, которые встречаются им на пути, летят в разные стороны. Билл и Лора направляются к кровати, не прерывая поцелуев и двигаясь по понятной им одним траектории. Наконец они падают на кровать; руки Билла блуждают по телу Лоры, заставляя задыхаться от возбуждения и выгибаться под ним, жадно хватая ртом воздух.
Оказавшись сверху, она медленно раскачивается на нём и с наслаждением слушает звуки, которые Адмирал никогда не издаёт в присутствии посторонних. Постепенно Лора начинает ускорять темп; её ладони упираются в стену каюты. Движения становятся резче, грубее, глубже. Руки Билла сжимают её груди, с её губ срываются проклятия, но она не останавливается до тех пор, пока её тело не начинает биться в судорогах. Билл переворачивает её на спину, и через несколько минут настаёт его черёд для самодовольной ухмылки, когда она выкрикивает его имя в момент второго оргазма.
Прижимаясь губами к её волосам, он шепчет всякие романтичные глупости, пока Лора, уткнувшись в его шею, восстанавливает дыхание и контроль над своим телом. Через некоторое время она ласково бормочет что-то в ответ. Её рука скользит между их разгорячёнными телами, нежными прикосновениями побуждая Билла возобновить движения бёдрами.
Они занимаются любовью до изнеможения и засыпают в объятиях друг друга.

***

Внезапно яркие картинки исчезают, и её окутывает чернота. Сердце колотится так, будто вот-вот выпрыгнет из груди; от запаха лекарств в медицинском отсеке ей трудно дышать. Волна боли накатывает с новой силой, и Лора понимает, что проснулась. Она не в силах заставить себя разлепить веки или пошевелиться, но для того, чтобы убедиться в реальности происходящего, ей не нужно открывать глаза: она слышит тихий голос Адмирала, который читает вслух очередную книгу. Лора не помнит названия, да и нить сюжета давно для неё утеряна, но это не имеет значения. Она продолжает слушать его голос, и на её губах появляется улыбка.
В последнее время она слишком часто видит такие сны. В них она здорова и красива, с копной непослушных рыжих волос на голове. В этих снах Лора сильна настолько, что может отомстить любому из своих обидчиков. И в них она никогда не умирает. Возможно, часть этих снов навеяна сюжетами книг, которые не откладываются в памяти, но сопровождают её в путешествиях туда, откуда с каждым разом всё труднее возвращаться. И, возможно, присутствие Билла неуловимо ощущается в каждом из этих снов, потому что его голос — единственное, что раз за разом возвращает её домой.
— Главный герой потерял любимого человека, а ты улыбаешься, — укоряющий голос Билла вторгается в её размышления. Похоже, он уже несколько минут молча наблюдает за ней.
Её улыбка становится шире; она сжимает его пальцы в своих.
— Я рада, что мне это не грозит.
Билл бережно поднимает её руку, и Лора открывает глаза. Их взгляды встречаются, когда его губы касаются тыльной стороны её ладони. В такие моменты звуки, люди — всё вокруг перестаёт существовать. Боль словно отступает, и Лора не чувствует ни болезни, ни приближения смерти. В такие моменты она точно знает: реальность, в которой Билл сидит рядом и вот так держит её за руку, она не променяла бы ни на одну из всесильных фантазий своего затуманенного медикаментами сознания. Впрочем, на осуществление некоторых деталей из этих снов у них с Биллом ещё осталось время.

_________
13.12.2013

Фандом: Battlestar Galactica
Название: "В последний раз"
Автор:  Velvett
Бета:  Luminele
Размер: мини, 1706 слов
Пейринг/Персонажи: Билл Адама/Лора Розлин.
Категория: гет, романс, драма, ангст
Саммари: последние часы, которые Лора и Билл провели вместе.
Примечание: финал сериала, эпизод 4х20 Daybreak (Part 2). Присутствуют отсылки к эпизодам: 4х10 Revelations, 3х09 Unfinished Business, 2х07 Home (Part 2).

Последним прыжком Кара привела «Галактику» к планете, которая, судя по предварительным оценкам, была вполне пригодна для жизни. Всеобщая радость лишь усилилась от осознания того, что, возможно, после долгих лет скитаний они наконец смогли отыскать для себя новый дом. Эта планета всем им казалась чем-то нереальным; чудом, в которое и люди, и сайлоны очень хотели, но в то же время боялись поверить. Разочарование, которым обернулась долгожданная Земля, было ещё слишком свежо в памяти каждого.
Билл сделал объявление для экипажа «Галактики». Затем отдал приказ снаряжать группу и готовить рапторы для предварительной высадки, а сам повёл Лору в свою каюту. Атмосфера счастья и приподнятого настроения быстро охватила весь корабль, и пока Адмирал вёл Президента под руку по многочисленным коридорам, им повсюду встречались люди и сайлоны, которые праздновали победу, искренне улыбаясь и поздравляя друг друга.
— Как ты? — спросил Билл, стоило им оказаться наедине в его каюте.
— Отлично. — Улыбнулась Лора, её тонкие пальцы легли ему на грудь. — По правде говоря, даже лучше чем отлично.
— Коттл сказал, ты держишься только благодаря наркотикам.
— Билл, я в порядке.
— Может, всё-таки приляжешь отдохнуть?
— Это я успею, не переживай. У меня впереди намечается очень долгий отдых, — усмехнувшись, произнесла она. — А сейчас я бы хотела... — скользнув вверх по одежде, её рука обвила шею Адмирала. На лице Лоры было загадочное выражение, и, поняв, что она имеет в виду, Билл обнял её за талию, прижимая к себе. — Сколько у нас времени до отправления твоего раптора? — мурлырнула она, чуть приподнимаясь на носках, чтобы поцеловать его в губы.
— Ты уверена, что сейчас подходящее время? — пристально глядя в её глаза, спросил он.
— Сейчас идеальное время, Билл. Пока убойная доза наркотиков Коттла не до конца испарилась из моего организма, я хочу почувствовать тебя...
Недосказанное «в последний раз» так и осталось витать в воздухе. Сжав Лору в объятиях, Билл накрыл её губы своими, не позволяя закончить мысль. Он целовал Лору медленно и крепко, не отстраняясь ни на секунду. В том, как его руки обнимали и поддерживали её, как его губы нежно касались её губ, было столько любви и заботы, что Лора не чувствовала ничего, кроме его прикосновений и учащающегося биения своего сердца. Этот мужчина был её жизнью, за которую она так отчаянно держалась последние недели. Он был светом, который она так поздно разглядела и который показал ей, что такое настоящее счастье. Она не хотела думать о том, что было бы с ней сейчас без Билла Адамы. Она собиралась добавить ещё одно воспоминание в копилку прекрасных мгновений, которые они провели вместе.
— Обхвати меня за шею, — прошептал Билл, касаясь губами её щеки. Лора подчинилась.
Он поднял её на руки, словно пушинку, и отнёс до кровати. Затем бережно поставил на ноги и одним движением скинул на пол покрывало.
— Подожди, — поморщившись, произнесла она, когда Билл расстегнул пару пуговиц на пиджаке своей униформы. — Позволь мне.
Мягко отстранив его руки, Лора занялась одеждой своего Адмирала. Расстегнула оставшиеся пуговицы пиджака и скинула его на пол; обеими руками подняла вверх серую футболку и отправила вслед за пиджаком. Билл молча наблюдал, как Лора, закрыв глаза, не спеша исследовала его тело прикосновениями ладоней сначала поверх футболки, а затем — скользя пальцами по его коже. Она хотела испытать то, что было между ними, в последний раз — неважно, прозвучали вслух страшные эти слова или нет — и по-настоящему насладиться этим. И Билл не торопил её. Он старался сохранить в памяти её образ, запомнить тепло прикосновений, её запах и всю гамму чувств, которые возникали внутри него, когда Лора оставляла на его шее, плечах и груди лёгкие поцелуи. Ему не нужны были ни новая планета, ни раптор, ни люди с их надеждами на светлое будущее; сейчас Билл Адама был эгоистом. Сейчас он отдал бы что угодно, лишь бы момент, когда он чувствовал на своей коже её горячее дыхание, длился вечно.
С той же неспешностью он помог Лоре освободиться от одежды, прокладывая дорожки из поцелуев от её губ до основания шеи, между её маленькими грудями, которые запросто помещались в его ладонях; дразня языком тёмные кончики заострившихся сосков и спускаясь ниже до её пупка. Пальцы Лоры танцевали в его волосах и впивались в его плечи, и лишь когда она начала задыхаться от возбуждения, он вернулся к её губам.
Наконец его брюки последовали за её одеждой. Лора легла на кровать, увлекая Билла за собой. Неотрывно глядя в его глаза, она обхватила ногами его бёдра, и в этот момент она сияла, будто они двое снова лежали под звёздами на Новой Каприке. Будто не существовало нападений сайлонов и прочих невзгод, её болезни и всего остального мира.
В дополнительных стимуляциях не было нужды; Билл и так был возбуждён до предела. Переместив вес, чтобы не навалиться на Лору всем телом, он начал медленно входить в неё. Судорожно вдохнув, она издала слабый стон и закусила губу. Наблюдая за эмоциями на её лице, Билл повторил движение ещё медленнее, чувствуя, как сокращаются её мышцы вокруг его члена. Она жадно хватала ртом воздух, а её руки нетерпеливо притягивали его ближе, вынуждая усилить толчки и ускорить темп, чтобы довести её до желаемого оргазма.
Однако Билл продолжал мучительно плавные движения бёдрами, несмотря на то, что сохранять заданный темп становилось всё труднее. Напряжение в паху нарастало; он входил в неё, едва сдерживаясь, чтобы не причинять ей боль, и её приглушённые стоны возбуждали сильнее, чем прикосновения. Но Билл не собирался следовать животным инстинктам. Он не хотел быстрого секса, только не в этот раз. И, возможно, Лора это поняла: через некоторое время её тело чуть расслабилось, дыхание стало ровнее. Её руки переместились, и, прервав поцелуй, Лора уткнулась в шею Билла, обнимая его.
— Я люблю тебя, — выдохнула она, подстраиваясь под его ритм.
— Давно пора, — усмехнувшись, ответил Билл, как тогда на борту корабля мятежных сайлонов.
Целуя её в макушку, он чувствовал, как на её губах появляется улыбка.

— Билл...
Они сидели под навесом, держась за руки и привалившись спинами к каким-то мешкам. Если бы не самочувствие, которое стремительно ухудшалось по мере того, как наркотики теряли своё действие, она бы уже давно сказала ему о своих ассоциациях с Коболом или Новой Каприкой. Обнаруженная планета была действительно красивой; здесь было много растений, животных, птиц и яркого солнечного света, от которого она успела отвыкнуть за время скитаний по просторам космоса.
Говорить и дышать становилось всё труднее, но Лора хотела провести последние минуты своей жизни, слушая его голос. Билл Адама знал это и молча сжал её пальцы в своей руке. У него не было слов. Они так много не успели друг другу сказать и так много не сделали вместе, когда была возможность, что попытки восполнить это, умещая в оставшиеся минуты слова, которые копились годами, теперь казались ему жалкими. Лора умирала, и после всего, что им довелось пережить, это было нечестно. Особенно по отношению к ней. Особенно после того, как им удалось спасти человечество и отыскать эту планету.
Лора представляла, как Билл построит хижину на берегу реки, о которой она всегда мечтала, и будет жить в ней один до конца своих дней. В её воображении мелькали картинки о том, как он будет смотреть по ночам на звёздное небо и вспоминать ту волшебную ночь на Новой Каприке. Или он будет лежать в постели, размышляя о том, как они занимались любовью в его каюте на борту «Галактики». Он не сможет кого-то полюбить так сильно, как любил её, — в этом она не сомневалась. Процесс их сближения занял слишком много времени и сил. Они шли навстречу друг другу, разрушая стены из собственных страхов и психологических барьеров, пока не осталось ничего, кроме них двоих и этого удивительного чувства, благодаря которому она до сих пор ощущала себя живой. Да, это было одновременно тяжело и прекрасно, но Билл не решится пройти этот путь ещё раз с кем-то другим. Она бы не решилась.
— Пообещай мне... — повернув голову, Лора встретилась с тёплым взглядом своего Адмирала. — Обещай, что проживёшь эту жизнь за нас двоих. Что ты построишь нашу хижину и будешь жить столько, сколько тебе уготовили Боги.
— Боги и их чёртовы планы, — невесело усмехнувшись, он не стал озвучивать свои мысли на эту тему. — В чём смысл, если тебя не будет рядом?
— Билл, не надо, — закашлявшись, она крепче сжала его руку. — Я ведь буду рядом. Ты меня не увидишь, но я всегда буду с тобой. Ты сможешь почувствовать моё прикосновение в дуновении ветра, услышать мой голос в шелесте листвы или в журчании речной воды. А по ночам, когда грань между светом и тьмой почти незаметна, я буду смотреть на тебя сквозь миллиарды звёзд и оберегать твой сон.
— Этого не достаточно. — Билл смотрел ей в глаза, стараясь запомнить милые черты её лица. — Этого никогда не будет достаточно.
Её голова легла на его плечо. Лора закрыла глаза, вдыхая запах его кожи, чувствуя, как его рука обнимает её, прижимая крепче и даря заветное тепло. Конечно, он был прав, только от этого никому не становилось легче. Какое-то время она молчала, пытаясь представить, как они бы начинали жизнь на этой планете вместе. На её губах появилась слабая улыбка.
— Согласна. Но это всё, что у нас есть, — ответила Лора. — До тех пор, пока всё это не повторится снова.
Прижавшись губами к её волосам, он зажмурился от внутренней боли. Боли, которую никогда не показывал в её присутствии, но которая росла внутри него по мере ухудшения состояния Лоры. Не так давно она говорила, что, возможно, он любил «Галактику» больше, чем её. Речь была о другом, но он так и не сказал ей, что она ошибалась. Он ни к кому в своей жизни не испытывал таких чувств, которые вызывала у него Лора Розлин. И то, с какой грустью он отпустил свой корабль, было несравнимо с тем, как Билл не хотел отпускать её. Он чувствовал, что часть его постепенно уходила вместе с ней, и ничего не мог с этим поделать.
— Перестань.
— Перестать что?
— Я знаю, о чём ты думаешь, — её тихий голос разбивал его сердце на множество кусочков; после её смерти вряд ли получится собрать их воедино. Он даже не будет пытаться. — Я ещё жива.
— Ты веришь, что это может повториться?
Она почувствовала, как Билл отстранился, чтобы видеть её лицо, и открыла глаза.
— Это повторится, Билл. Я уверена, — в её голосе не было ни капли сомнений. И, возможно, это ложная надежда, о которой ему впоследствии придётся здорово пожалеть, но он был готов рискнуть. Ему очень хотелось поверить хоть во что-то хорошее. — И когда это случится, мы встретимся вновь.
Улыбнувшись её словам, Билл нежно поцеловал кончик её носа, затем её глаза, лоб, щёки. Когда он целовал её в губы, она тоже улыбалась, ненадолго забывая о неизбежном.
— Тогда я буду ждать, — прошептал он между поцелуями, обжигая её губы горячим дыханием. — Я готов ждать этой встречи сколько угодно.

_________
13.12.2013

Фандом: Battlestar Galactica
Название: "Грядут перемены"
Автор:  Velvett
Бета:  Luminele
Размер: мини, 1030 слов
Персонажи: Феликс Гейта/Луис Хоши; упоминаются Дуалла, Гай Балтар, Адмирал Адама, Лора Розлин, Том Зарек.
Категория: слэш, драма
Саммари: былая падкость на сильные личности сейчас казалась ему смешной, даже глупой.
Примечание: 4й сезон, после ампутации ноги Феликса Гейты и до 4х13 "The Oath". Спойлеры к сезонам 3 и 4.

— Ещё! Сильнее! О, Боги...
Боги были ни при чём. Хоши кончал от члена в заднице, но почему-то всегда вспоминал Богов в моменты оргазма. Пальцы, прикосновения и прочая романтическая дребедень, безусловно, возбуждали его. Но по-настоящему он заводился, только когда твёрдый член Феликса Гейты раз за разом припечатывал его к стенке. Неважно, находились они в душевой или в общей каюте, Феликса продолжал грубо входить в него, впиваясь пальцами в плечи, ускоряя движения и усиливая толчки до тех пор, пока тот не начинал валиться с ног, умоляя о передышке. Но Феликс не останавливался; его любовнику это нравилось.
Вот и сейчас они занимались сексом у стены общей каюты, даже не позаботившись о том, чтобы закрыть дверь. Если бы сюда вошла Ди, она бы не стала их осуждать. К горлу Феликса до сих пор подкатывал ком при воспоминании о ней. Ди была единственным человеком, кто интересовался его самочувствием после ампутации ноги. Остальные, очевидно, плевать на него хотели, поэтому их мнение теперь его не волновало.
В прошлом его словно магнитом тянуло к сильным мужским фигурам: подчинение им вселяло в Феликса силы и уверенность в себе. Он никогда не был смельчаком и отважным парнем, но ему нравилась власть порядка, контроля, дисциплины. Именно поэтому Феликс выбрал военную службу под командованием Уильяма Адамы, в то время носившего звание Коммандера. И поэтому несколько лет спустя он решил стать правой рукой Гая Балтара, посчитав его достойным человеком, ведь тот осмелился бросить вызов Розлин и одержать победу на президентских выборах. Феликс Гейта действительно надеялся, что с Балтаром они создадут на Новой Каприке государство, которым можно будет гордиться. Но планету оккупировали сайлоны, и все его планы и надежды были разбиты.
Впоследствии Феликс не единожды удивлялся своей наивности и жалел о решении поселиться на этой планете. Он начал догадываться, что, возможно, всему виной была одна простая причина: его привлекала сама власть. Это объясняло, почему он так стремился быть на стороне победителя. Жаль, тогда он не был готов к тому, куда его могли завести подобные мысли. Однако после случая с Гаем Балтаром он стал более осмотрительным, выбирая сторонников.
Он стал помогать людям из лагеря сопротивления, передавая различную информацию, которая могла оказаться для них полезной. Он прекрасно знал свои возможности и понимал, что не был гением шпионажа или героем. Но он, как и лидеры сопротивления, верил в Адмирала Адаму. Феликс был уверен в этом человеке настолько, что у него не возникало сомнений: рано или поздно тот вернётся за ними. Уильям Адама был не из тех, кто способен бросить своих людей на растерзание врагам.
В те нелёгкие времена, когда шли недели, а от «Галактики» не было вестей, Феликс не раз уверял самого себя, что Адмиралу просто нужно время. Что он должен был придумать план захвата и собраться с силами для внезапного удара, а это вряд ли получится сделать за несколько дней. За годы, проведённые на борту «Галактики», Феликс усвоил, что соваться в самое пекло, не имея численного преимущества и хорошенько всё не обдумав, равносильно самоубийству. Эта миссия с самого начала казалась провальной; количество жертв никто не смог бы предугадать, но не оставалось сомнений, что их будет много.
И, всё же, ради их спасения Адмирал заставил замолчать свою совесть и сознательно пошёл на эти жертвы. Поэтому в те времена Феликс уважал его даже за то, что тот сбежал с остатками флота, бросив их на произвол судьбы, и так долго не возвращался. Уильям Адама был для него кем-то вроде одного из Богов, действиям которых при желании всегда можно найти объяснение. Или оправдание.
Былая падкость на сильные личности сейчас казалась ему смешной, даже глупой. То, как он по установленной схеме тайком передавал сведения Тиролу на Новой Каприке. То, с каким рвением по возвращении продолжил службу на «Галактике», почитая Адмирала ещё больше, чем раньше. И чем тот отплатил ему за эту преданность?
Пожалуй, Уильям Адама стал крупнейшим разочарованием в жизни Феликса. После высадки на Землю старик тронулся умом, как и его ненаглядная Розлин. Но если Розлин, по слухам, тяжело переживала вселенский облом и не желала больше выполнять обязанности Президента (и чисто по-человечески Феликс даже немного ей сочувствовал), то Адама сделал вид, будто ничего не случилось. Будто с самого начала так и было задумано, чтобы все их мечты о распрекрасной планете Земля, где люди будут жить долго и счастливо, лопнули как мыльный пузырь. Адама просто надел на лицо свою фирменную маску невозмутимости и вернулся на мостик в сопровождении старпома-сайлона. Он не извинился ни перед кем, кто оказался жестоко обманут рассказами о Земле; не ответил ни на один из их вопросов. Он продолжил управлять «Галактикой» и флотом, а в довершение картины абсолютной безысходности приказал считать проклятых тостеров друзьями человечества. Неужели этот старый маразматик всерьёз считал, что все во флоте его послушают?
Было время, когда Феликс Гейта думал, что подчинение безоговорочному лидеру, которым до недавнего времени являлся Адмирал, приносит ему удовлетворение. За годы службы под его командованием Феликс сформировал свои личные принципы и установки, которым старался следовать даже перед лицом опасности на Новой Каприке. Феликс не был идеалом, и за душой у него числилось не одно тёмное дельце. Но Адмирал, который был основоположником этих принципов, не имел права на такую роскошь. Чередой своих провалов и приказом о союзе с сайлонами он перешёл черту и должен был за это поплатиться.
— Ты изменился, — услышал он голос Хоши и, открыв глаза, наткнулся на его внимательный взгляд.
Похоже, Луис восстановился после оргазма и надумал завязать разговор. Слишком поздно.
— Луис, у тебя есть принципы? — спросил Феликс, криво усмехнувшись проницательности своего любовника. — Принципы, за которые ты готов умереть.
— Феликс, что-то случилось? — Хоши развернулся к нему лицом, в его глазах промелькнул страх. — Что происходит?
— Пока ничего. Но я чувствую: грядут перемены. — Феликс продолжал смотреть ему в глаза. — Скажи, ты останешься со мной?
Взгляд Луиса смягчился; парень понятия не имел об истинном значении вопроса.
— Конечно, — произнёс он, коснувшись губ Феликса нежным поцелуем. — Или ты ожидал услышать другой ответ?
— Нет, — с грустной улыбкой ответил Феликс. — Конечно, нет.
Он помнил уговор с Зареком: никто не должен знать о предстоящем военном перевороте. Чем меньше людей посвящено в их план, тем лучше. Он также помнил и главное правило провальных миссий, поэтому заранее позаботился о внезапности, численном преимуществе и продумывании деталей.
— По крайней мере, не сегодня, — едва слышно выдохнул он, глядя, как Луис, напевая какой-то знакомый мотив, собирает разбросанную по полу одежду.
Феликс знал: Луис этого не поймёт. Оставалось лишь надеяться, что со временем он это примет.

_________
05.02.2014

Фандом: Battlestar Galactica
Название: "Боль утраты"
Автор:  Velvett
Бета:  Luminele
Размер: драббл, 705 слов
Персонажи: Сол Тай, Каприка 6; упоминаются Адмирал Адама и Эллен Тай.
Категория: гет, ангст
Саммари: Сол пытается справиться со смертью Эллен.
Примечание: после возвращения с Новой Каприки.
Предупреждение: вканонный кинк с налётом садо-мазо.

Первые дни после возвращения с Новой Каприки были самыми тяжёлыми.
Сол напивался до потери сознания. Его не волновало, что на этот счёт думали Адмирал, подчинённые и все остальные. Из-за чёртовых сайлонов и поселения на этой сраной планете Сол Тай был вынужден убить свою Эллен, и сейчас, когда всё было уже позади, боль потери и осознание содеянного обрушились на него в полной мере.
Он не мог забыть её, как ни старался. Не помогли и порно-журналы, уйму которых притащил по его приказу кто-то из пилотов-новичков. Даже если парню пришлось обежать весь флот, собирая их, Солу было наплевать. Как и на то, какие слухи и разговоры могли возникнуть о нём по этому поводу.
Так или иначе, с появлением порнухи его ежедневный ритуал стал разнообразнее. Сол по-прежнему напивался до состояния, когда уже не мог подняться с кресла. Затем доставал из выдвижного ящика стола журналы и листал их; каждый день новый журнал. Он находил блондинок с волнистыми волосами до плеч и сквозь расплывающиеся контуры смазливых мордашек видел её лицо. Лицо Эллен.
Он расстёгивал ширинку брюк, касался пальцами члена и, закрывая глаза, представлял, что это нежные руки Эллен возбуждают его. От лёгких поглаживаний он постепенно переходил к более ощутимым и быстрым движениям, пытаясь воссоздать в памяти моменты, когда жена брала в рот его член и, дразня языком, получала абсолютный контроль над ним. Эллен бесподобно делала минет. Лучше у неё выходила только штука, которую она называла «вихрь». Эллен была хороша во всём. Сол знал, что другой такой женщины в его жизни не было и никогда не будет. Но у него получалось обмануть своё тело, и вскоре, не в силах сдержать хриплый стон, он кончал прямо на свою униформу. И снова ему было наплевать: он всё равно не собирался никуда выходить.
Через какое-то время ему удалось вернуться в пункт управления «Галактики» и создать видимость того, что Сол Тай пришёл в норму, позволяя себе напиваться лишь по вечерам. Он начал вновь и вновь приходить в камеру, где держали тостера — Каприканскую Шестёрку, как она себя называла. Он и сам не мог понять, почему его так к ней тянуло. Дело было не в том, что он её ненавидел и получал удовольствие, наблюдая, как она мучается в тюрьме. И уж точно не в том, что он проникся её религиозными бреднями.
Во время одного из таких визитов она ударила его. Сол не успел опомниться, как она нанесла ещё удар и ещё. Оказавшись на полу после первой же затрещины, он даже немного удивился: с такой силой она могла бы нахрен сломать ему шею и избавиться от надоедливого собеседника. Ей ведь и так было нечего терять. Но она продолжала избивать его, вкладывая в удары всю свою сайлонскую мощь, но не причиняя жизненно важным органам смертельных повреждений. Наконец она наклонилась над Солом, спрашивая, достаточно ли ему боли. Но вместо того, чтобы скинуть с себя чёртову машину и позвать охрану, он попросил ещё.
И она продолжила. А он смотрел на неё снизу вверх. Смотрел, как выступают капли пота на её лбу, как белые локоны обрамляют её лицо, и, будто на картинке из порно-журнала, снова видел перед собой Эллен. Словно это она сама избивала его в наказание за то, что он предал её. Она наносила удары ногами и кулаками, пока его тело не онемело от боли, она была жестока и чертовски сексуальна. Всё вокруг смешалось — чувства, её голос, голос Эллен, звучавший в его голове; Сол перестал замечать солёный вкус крови во рту.
Неожиданно она склонилась над ним и накрыла его губы своими. Этот поцелуй был чем-то удивительно нежным, что никак не сочеталось с предшествовавшими истязаниями. И он вернул ему все ощущения сразу. Сол не мог подняться с пола гаупт-вахты, и у него болело всё, что только возможно, он чувствовал себя обновлённым. Внутренняя боль не ушла, но её на какое-то время заглушила боль физическая.
Полковник Тай так и не проникся сайлонской религией. Перед ним было лицо Эллен каждый раз, стоило Каприке Шесть приблизиться и поцеловать его. Но теперь Сол понимал, что это не будет длиться вечно.
Эллен навсегда останется с ним. Со временем, как боль от побоев, исчезнет боль и потери. Исчезнет запах Эллен, её лицо, чувство вины. Когда это произойдёт, где-то у него под кожей останется уродливый шрам. Его будет невозможно увидеть со стороны, но этот шрам станет вечным напоминанием о ней. И однажды Сол проснётся, осознав, что вполне может с этим жить.

_________
05.02.2014

Фандом: Battlestar Galactica
Название: "Превосходный партнёр"
Автор:  Velvett
Бета:  Luminele
Размер: драббл, 705 слов
Пейринг: Билл Адама/Лора Розлин.
Категория: гет, романс
Саммари: Сцена, которую нам забыли показать в финале эпизода 1х11 "Colonial Day".

— Ты до сих пор стоишь.
— Ты тоже.
— Я могу танцевать.
Не сразу осознав, что он имеет в виду, она не сдерживает смешок. Принимая протянутую руку, Лора с удовольствием позволяет отвести себя на танцплощадку. Она слегка нервничает, когда поворачивается к Биллу лицом и кладёт руку ему на плечо. Но его близость и поддержка помогают расслабиться; проблема в лице Тома Зарека плавно отходит на второй план, и напряжение последних дней наконец отпускает её.
— Честно признаться, я даже не подозревала, что вы умеете танцевать, Коммандер, — произносит она, наклонившись к его уху.
— У меня много талантов, — сдержанно отвечает он.
Лоре кажется, что в его словах сквозит явный подтекст. Но она мысленно одёргивает себя, и её щёки заливаются лёгким румянцем. Непринуждённо беседуя, они танцуют вместе будто целую вечность. Он рассказывает военные байки, она делится забавными случаями из своей жизни. Они сдержанно улыбаются, ловя на себе любопытные взгляды.
Они соблюдают профессиональную дистанцию, как и положено двум лидерам человечества. Уильям Адама оказывается превосходным партнёром и на редкость галантным мужчиной, а она успешно справляется с ролью вежливой скромницы. Лишь когда звучат особенно популярные мелодии, и на танцполе становится заметно теснее, её бёдра прижимаются к его бёдрам чуть сильнее, и на какие-то мгновения его рука оказывается чуть ниже её талии. Их шаг замедляется. Взгляды выражают больше, чем слова, и Лора убеждается: наличие подтекста в его недавнем ответе ей не почудилось. Но когда толпа рассеивается, они продолжают делать вид, будто ничего не произошло.
Под конвоем морпехов Коммандер Адама провожает Президента Розлин до шикарных апартаментов, зарезервированных для неё на Девятом небе. Предварительно отослав охрану, она использует самый намекающий предлог, чтобы пригласить его внутрь. Ему известно, что она не пьёт кофе, но он принимает приглашение. Как только они остаются наедине, он без лишних разговоров прижимает её спиной к входной двери, и его рот накрывает её губы в долгом сумасшедшем поцелуе.
Его пальцы путаются в её волосах, её руки жадно притягивают его за плечи. Они задыхаются от страсти и нехватки воздуха, но не могут оторваться друг от друга, словно подростки. На пол летит её пиджак и куча предметов его парадной униформы; Билл едва ли не разрывает на ней блузку, пока она тщетно пытается расстегнуть его ремень. Его пальцы сжимают её грудь сквозь тонкую ткань бюстгальтера, и с её губ срывается стон. Адама отстраняется, чтобы заглянуть в её глаза, и ловит взгляд, полный желания и нежности. Его губы непроизвольно растягиваются в улыбке, пока большой палец, едва касаясь, очерчивает контур её лица.
— Мадам Президент, не возражаете, если я помогу с ремнём?
— Если сначала избавите меня от этих проклятых туфель, Коммандер, — отвечает она, изогнув бровь.
Они смотрят друга на друга, а затем одновременно начинают смеяться. Она хохочет так искренне, что в уголках её глаз появляются слёзы, и он, неожиданно затихнув, стирает их поцелуями. Её смех прерывается почти сразу: его губы начинают целовать её шею, опускаясь ниже и ниже.
— Билл... — выдыхает она, когда его язык касается затвердевшего соска, скрытого полупрозрачной тканью. Удовлетворённый её реакцией, мужчина чуть прикусывает его, и её пальцы впиваются ему в кожу. — О, Боги...
Его руки скользят по её телу, постепенно опускаясь вместе с ним. Глаза Лоры закрываются, и она не замечает, когда он оказывается перед ней на коленях. Она целиком отдаётся дивному ощущению того, как Билл Адама покрывает поцелуями её стройные ножки, снимая надоевшие за день туфли. Между приглушёнными стонами блаженства Лора бормочет что-то невразумительное, но Билл и так знает всё, что она хочет сказать. Он поднимается с колен; его сильные руки, возбуждая и увлекая вверх юбку, помогают Лоре устоять на ногах, потому что собственное тело перестаёт ей подчиняться.
— Чулки? — по интонации Билла непонятно, удивило его это или позабавило. Но открыть глаза, чтобы узнать наверняка, она не в состоянии.
— Отнеси меня в спальню, — шепчут её губы. Сейчас она вряд ли сможет преодолеть такое расстояние, им обоим это известно.
Она не видит взгляд и ухмылку Коммандера, когда его пальцы, отодвинув край белых трусиков, начинают медленно входить в неё. У Лоры перехватывает дыхание, её бёдра начинают жить собственной жизнью в такт ускоряющимся движениям. Сладкую дрожь внизу живота уже невозможно подавлять, и Лора чувствует, что окончательно теряет над собой контроль. Она до боли закусывает нижнюю губу, чтобы сдержать вскрик. Да, Билл Адама оказался превосходным партнёром во всех отношениях.
Лора открывает глаза и обеими руками притягивает его голову для поцелуя, едва успевая прошептать:
— К чёрту спальню. Я хочу тебя здесь и сейчас.

_________
07.02.2014

@темы: otp: АР, Battlestar Galactica, моё творчество, фанфикшн